Последняя любовь женщины в красном

Женщина в красном плаще ярко выделялась среди других пассажиров пригородного рейсового автобуса, объезжающего под вечер окрестные поселки и городки небольшого районного центра. Пассажиры спешили домой, кто после трудового дня, кто после поездки в райцентр по делам, как обычно.

Спешил водитель, тем не менее стараясь выдерживать график, не опережая его. Не спешила лишь кондуктор, понимая, что раньше водителя все равно не доедет до места назначения, где ее ждал заслуженный отдых после хлопотных будничных рейсов.

Мест в автобусе было предостаточно. Многие уже вышли на предыдущих остановках, или как говорили местные, «сошли с автобуса». Новые пассажиры не спешили садиться. Куда ехать на ночь глядя? Правда в этих северных местах летом солнце подолгу не уходит за горизонт. Но все равно, ночь есть ночь, темная ли она, белая ли, беспросветная или светлая.

Женщина в красном в салоне автобуса

Пассажирка в красном отличалась от других своей явно заметной свободой. У нее не было вещей, если не считать небольшую дамскую сумочку.

Как ни гадала кондуктор автобуса, где могут быть вещи незнакомки, так и не придумала подходящую версию. Может, оставила в камере хранения на железнодорожном вокзале райцентра, откуда начинал свой путь рейсовый автобус, и где вместе с остальными села пассажирка. Может быть, ее вещи ожидают ее на конечном пункте пути следования.

В те далекие советские времена мало кто просто так путешествовал между райцентром и одним из поселков. В основном ездили по делам, а значит с грузом забот и вещей.

Ярко одетая женщина была не чета многим жителям того времени, когда все одевались примерно одинаково в одежду швейных фабрик местного значения. Женщины страдали, если встречали соседку в том же платье, пальто, шапке, кофте. А это нередко случалось в силу несправедливого к женщинам устройства швейной промышленности страны.

Войдя в автобус, при покупке билета сразу попросила кондуктора подсказать ей, когда будет нужный поселок. Кондуктор подумала, что значит и там, на конечной для женщины остановке, нет вещей красотки, которой на вид было лет 30, ведь она даже не знала, где выходить. Выглядела пассажирка действительно хорошо, свежо, светло, отличительно от других, как местная белая ночь резко отличается от привычных ночей «хоть глаз коли».

Попутчик в автобусе

Женщину приметила не только кондуктор, но и местный паренек лет 25-и, который возвращался домой с гитарой. Как только в автобусе стало просторнее после нескольких остановок на маршруте, он без обиняков подсел к красавице в красном, попытался вести с ней попутные беседы. Услышать что-либо в шуме дороги было невозможно.

Было явно заметно, что соседство паренька тяготит красавицу. Она либо просит его оставить ее в покое, либо, демонстративно отвернувшись, смотрит в окно автобуса. А там леса сменяются болотами, изредка появляются боковые дорожки, уходящие в беспросветную болотную грязь или вдаль, где не видно никакой перспективы, теряющейся в дымке.

Когда женщина вышла – любая дорога всегда заканчивается – паренек вышел следом за ней. Последнее, что видела кондуктор – это стоящие рядом друг с другом женщина в красном и молодой человек с гитарой. Она держала в руке какую-то записку, а он, наклонившись, старался разглядеть, что в этой записке написано. Автобус тронулся, это была далеко не последняя его остановка на длинном пригородном маршруте.

Знакомство в санатории

Мужчина впервые за много лет приехал в областной санаторий подлечиться. Уже не совсем молодой, скоро 40, всю жизнь на работе.

Среди обычного «контингента», присутствующего во всех санаториях, среди завсегдатаев, охотно рассказывающих о своих болезнях и назначениях врачей, что помогло, что нет, и какие виды на дальнейшее выздоровление, – он сразу приметил молодую приятную женщину. Она отличалась своим одиночеством, нежеланием вступать в словесную схватку с профессиональными больными. Да и, возможно, она была в санатории не ради лечения или реабилитации, просто решила немного отдохнуть, отвлечься.

Мужчина довольно легко познакомился с необычной пациенткой. Представился ей, как местный житель, из этой области. Узнал, что женщина приехала издалека, из-за Урала, почти из Сибири. Приехала именно сюда, потому что ей посоветовали отдохнуть в приятном северном климате, не слишком жарком летом, но тем не менее комфортном и спокойном.

Ожидания оправдались. Санаторий находился среди красивого соснового леса. Воздух, вода в местном озере, тишина и удаленность от всего, что мешает наслаждаться покоем. В те времена еще не было назойливых экскурсий, предлагающих поездки по всем мыслимым и немыслимым окрестностям и достопримечательностям.

Выбираться же в областной центр с помощью регулярно курсирующего местного автобуса постояльцам санатория явно не хотелось. «Нас и тут неплохо кормят» – такая была мотивация покоя.

Яркая внешность женщины в красном

Женщина одевалась необычно ярко. По тем временам можно было сказать, что у нее, вероятно, были для этого определенные возможности.

Чего стоил ее яркий красный плащ! Пусть он был из распространенной тогда искусственной кожи, которая к тому же могла порой не очень приятно пахнуть. Но подобные яркие цвета тогда редко встречались. Они были в большинстве своем почти красные, но не ярко-красные, почти зеленые, но не яркие, почти синие с примесью серого или коричневатого.

Такой же яркостью и привлекательностью отличались другие вещи из гардероба незнакомки. Были они хорошо подобраны, по фигуре, по росту, в едином неповторимом стиле, подчеркивая не слишком слепящую, но заметную и привлекательную красоту женщины издалёка.

Красавица пошла на контакт легко, словно давно была знакома с мужчиной. Ему же было с ней удивительно приятно, как бывает спокойно с теми, кого ты, кажется, знаешь всю жизнь, и от кого ты не ожидаешь какого-либо подвоха, скандала, неприятности.

Разговаривала она тихо и ровно, не повышая голос. Казалось, ворковала, а не говорила. Мужчина принимал это за явное внимание к своей персоне. Но он все никак не решался сделать предложение, которое у него уже висело на языке.

Два предложения на выбор

Так и не женившись, мужчина прожил, вернее, проработал (разве это жизнь?) до своих сорока лет, не испытав семейного счастья и желанного домашнего покоя и уюта. Он решился предложить женщине стать его женой. Или, хотя бы, заехать к нему в гости после окончания срока путевки, чтобы познакомиться поближе. И, возможно, зайти подальше в тех романтических отношениях, которые сложились под вековыми соснами, непрестанно и безо всякой жадности снабжающими пропитанным смолою воздухом все вокруг.

Женщина промолчала в ответ на предложение, но адрес записала. Там был указан небольшой поселок, расположенный относительно недалеко от областного центра, если сначала ехать поездом несколько часов с севера на юг, в направлении к основной цивилизации, потом автобусом полчасика-часик. Да, все в нашей стране вот так недалеко, день туда, пару дней обратно. Едешь, едешь, потом опять едешь, едешь, и снова едешь, едешь…

Уезжая из санатория, мужчина был рад, что смог решиться сделать предложение. Он уезжал, а женщина в красном оставалась, срок ее путевки еще не закончился. Вернувшись к себе домой в одинокую квартиру на втором этаже деревянного двухэтажного дома, характерного для той местности, можно сказать, типового, он снова вернулся в холостую жизнь, всю пропитанную работой.

Однако вскоре в своем почтовом ящике обнаружилось письмо, в котором незнакомым ему почерком было коротко написано: «Приеду тогда-то на денек по пути домой сразу после окончания срока путевки». Это было письмо от нее.

Как хорошо, что почта в те далекие времена работала исключительно быстро и четко. До приезда, фактически, незнакомки, ведь женщина почти ничего о себе не рассказала, кроме того, что он мог бы узнать и так, находясь в санатории, оставалось совсем немного, несколько дней.

Неожиданная находка в заброшенном карьере

Тракторист был зол. Мало того, что его подняли ни свет ни заря. Еще погнали, иначе не скажешь, в дальний заброшенный песчаный карьер. Где-то кому-то позарез срочно понадобился песок, который в торфяной местности севера есть далеко не везде.

Ближайший карьер был давно забыт, им не пользовались уже лет этак пять. Иссяк карьер, стало невыгодно его разрабатывать дальше. Но трактористу оставшегося там песка хватит на выполнение срочного задания.

Пристроившись внутри карьера, тракторист развернулся на своем сиденье, и взялся за рычаги управления ковшом, который располагался сзади трактора. Сделав первый осторожный черпак ковшом, тракторист заметил что-то белеющее, как только некоторая часть песка перекочевала в ковш. Он остановил трактор, выключил мотор, вылез из кабины. Предварительно проверил, надежно ли стоит трактор, не покатится ли сам под горку.

После чего подошел к белеющему предмету. Это была женская нога, нелепо выглядывающая из-под песка. Страшно выругавшись, тракторист побежал из карьера наверх к ожидающему его там водителю грузовика.

Водитель ждал от тракториста приглашения, команды, чтобы подъехать и загрузиться песком. Одновременно он размышлял, сможет ли потом самостоятельно выбраться из карьера, или его должен будет оттуда вытаскивать тот же трактор. Ведь карьер был давно заброшен, все подъездные пути превратились либо в зыбучие пески, либо в заросшие травою непонятные, давно неезженые и нехоженые тропы. Как тут проехать на солидном самосвале?

– Что? Грузимся? – Крикнул трактористу водитель, не дожидаясь, пока тот, задыхаясь от быстрого бега, поднимется наверх.

– Какой там, грузимся! – прокричал в ответ тракторист, едва переводя дыхание. – Немедленно заводись и мчись в милицию. Здесь труп.

– Какой труп? – Недоумевал водитель.

– Лети к участковому. Скажи, что из песка торчит женская нога!

– Ничего себе…

Спустя несколько минут вдали оседали клубы пыли, оставленные грузовиком, отчаянно мчащемуся по проселкам с недовольным водителем, предвидящем теперь вызовы, допросы, разбирательства вместо привычной работы: крути себе баранку, ни о чем не думай, кроме путевых листов, вовремя и правильно закрытых для последующего получения законной заработной платы.

Тракторист остался стоять на дороге. Спуститься вниз в одиночку он больше не решился.

Осмотр места преступления

Пойти в карьер пришлось позже, когда водитель вернулся в сопровождении милицейской машины. Нога, торчащая из песка, никуда не исчезла, так же обнаженно белела на фоне полосами грязноватого от прикосновения зубьев, давно не мытого ковша трактора.

Тракторист был профессионал, он аккуратно снял слой песка, не повредив тело. По просьбе милиции, тракторист и водитель, взявшись за лопаты, являющиеся неизбежными спутниками профессиональных водителей, начали аккуратно откапывать труп.

Тело извлеченной женщины было без видимых следов насилия. Судя по всему, трагедия произошла совсем недавно. Рядом нашли скомканный, видимо, сдернутый впопыхах необычно красный плащ. Поиски всего остального, возможных следов преступления, орудий преступления и прочего, о чем знают только криминалисты, ничего не дали.

Ближе к вечеру тракториста и водителя отпустили. Они поехали назад на свои базы без песка и в растрепанных чувствах.

В документах осмотра места преступления было записано, что женщина была убита одним единственным ударом прямо в сердце чем-то острым, но не ножом. Удар произвел очень сильный, необычно сильный человек.

Еще отметили, что на женщине не было белья. Найденная дамская сумочка была пуста. Сережки сорваны, вероятно, той же сильной рукой. Вот, собственно, все следы недавно совершенного преступления.

Герой-любовник

Искали убийцу долго. Дело в том, что женщину никто не смог опознать. Это явно не жительница поселка. Кто же она? Никаких обращений по поводу пропавших без вести не поступало ни в поселке, ни в районе, ни в области.

Тогда, определив примерное время смерти потерпевшей, начали опрашивать всех, кто в эти дни мог видеть явно красивую и привлекательную женщину. Не могла же она незаметно проскользнуть в поселок, где все друг друга знают и узнают даже в кромешной темноте вечной зимней ночи, не говоря о белых летних ночах.

Обошли всех состоящих на учете милиции лиц в поселке. Обратились в райцентр, там сделали такой же обход. Никто не признал на фотографии женщину. Опросили дворников, продавцов магазинов, всех тех, кто по долгу службы и по правилам работы так или иначе общается со всеми, включая приезжих. Никакого результата.

Приняли решение расширить круг поисков. Обратились к водителям и кондукторам автобусов, курсирующих через поселок по расписанию. Хотя, конечно, женщина могла приехать на попутной машине, на такси, да мало ли как еще.

На удивление следователей, кондуктор одного из пригородных маршрутов сразу вспомнила погибшую. Это она! Все рассказала, включая последнюю картину, когда женщина показывает какую-то записку молодому человеку, полдороги пристававшему к ней.

Парня нашли мгновенно. Кто не знает нашего гитариста-любителя?! Тот сразу признался, да, женщина ему понравилась, хотел познакомиться.

– А она?

– Нет, не захотела.

– Что за записку она показывала после выхода из автобуса?

– Там был адрес, она просила показать, где находится указанный дом. Я объяснил, как туда пройти.

– Какой был адрес?

– Да, пожалуйста: улица Интернационала, дом 13.

Парень путается в показаниях

Обошли все квартиры дома номер 13, благо дом небольшой, двухэтажный, деревянный. Всем показали фотографию. Ответ, как обычно, нет, не видел(а), не встречал(а) в день такой-то примерно в такое-то время. По расписанию автобуса время приезда незнакомки в поселок удалось определить с точностью до минуты.

Значит, молодой человек с гитарой есть тот последний, кто видел яркую незнакомку под вечерок летнего дня. А что если его прижать? Попробуем! Вот видите, сразу согласился, что это он увел ее за город и там…

Правда, на следственном эксперименте парень путается. Не помнит точно, где карьер, не может толком объяснить, как он туда отвел женщину – это приличное расстояние, пешком вряд ли дойдешь, если нет особого желания.

Но самое главное, парень с детства страдает странной неизлечимой болезнью, которая делает его руки необычно слабыми. Гитару держать может, а вот молоток, топор – на то нет сил.

Не мог он убить женщину, нет у него той колоссальной физической силы, которой обладал убийца, если доверять заключению криминалистов. Так зачем же всё взял на себя, включая убийство? Испугался, решил, что лучше признать и покаяться, срок скостят.

Проклятый алкоголь

Мужчина в назначенный день с самого утра ждал приезда красавицы незнакомки. Убрался, приготовил еду, собрал на стол. Еще раз прибрался, попытался навести подобие порядка в холостяцкой квартире. Хоть убейся, все равно чувствуется, что здесь живет одинокий мужчина. Перепробовал всё.

За делом приложился к приготовленной бутылочке. Стало полегче, немного отпустило. Энергия появилась, желание сделать что-то еще получше. Как же я забыл? Надо еще в коридоре прибраться, возле входной двери. Да и саму-то дверь я давно хотя бы протирал? Вон, у соседей коврики лежат возле дверей. А у меня? Но коврика нет, положить нечего. Тряпку может кинуть? Нет, с тряпкой некрасиво.

Мужчина как бы заново увидел свою жизнь, неприглядную, некрасивую, холодную, пустую, необустроенную. Попытки облагородить ее хотя бы чуть-чуть были не слишком удачными. Вековую пыль не смахнешь вот так, одним движением руки. Покрутившись с утра и до обеда, мужчина почувствовал, что устал. Как же женщины все успевают, и на работе, и дома? Так подумалось под очередную рюмочку.

Затем мужчина прилег отдохнуть и… спокойно проспал весь вечер, а затем — безмятежно до самого утра.

Проснувшись, понял, что просто-напросто проспал свою последнюю любовь. Да и была ли она? Не сон ли это? Может, приснилась незнакомка в красном, с мягким характером, приятная, не сильно разговорчивая, больше молчаливая, как будто о чем-то постоянно мечтающая или думающая, неторопливая с ответами на мужские приставания, видно, знающая себе цену. Наверно, передумала.

…Когда следователи во время обхода дома показали ему фотографию той женщины, мужчина решил промолчать. Не знаю, мол. А что? Ведь так и есть. Шапошное знакомство в санатории, разве это повод для того, чтобы милиция пришла к тебе домой с вопросами?

Промолчал он и о записке, которую наутро после ее приезда нашел в своем почтовом ящике. Ее рукой на обрывке бумаги было написано, что приезжала, но не застала, к сожалению. Да, такое случалось в те времена. Люди вот так запросто приезжали в гости друг к другу, порой не заставая хозяев дома.

Мужчина из тринадцатой квартиры

В далеком уральском городке обеспокоились пропажей женщины. Она уехала в санаторий, но так и не вернулась оттуда. Объявили розыск, разумеется сообщили в тот областной центр, где располагался санаторий.

На фото пропавшей была явно она, женщина в красном, как ее теперь называли следователи. Большого труда не стоило, чтобы сопоставить два факта: гибель незнакомки в далеком, можно сказать, богом забытом, северном поселке и пропавшая женщина с Урала.

Немедленно следователи прибыли в санаторий. Да, помним эту пациентку. Да, вот она заехала, вот выписалась, спокойно уехала. Куда? На вокзал, конечно, куда же еще отсюда можно уехать? Оттуда – к себе домой. Кто с ней контактировал в санатории? Много у нас тут пациентов, за всеми не углядишь.

Хотя, постойте! Вот, кажется, мужчина, который пытался за ней ухаживать. Ухаживания, порой, хорошо видны со стороны, особенно любопытному персоналу, у которого вся жизнь проходит в суете и повседневных рутинных заботах об отдыхе и лечении пациентов.

–  Можно взглянуть на его медицинскую карточку? Кто он, откуда?

–  Да, пожалуйста.

Открывают карточку, а там – тот самый малоизвестный поселок, та самая улица Интернационала, и дом 13.

–  Спасибо, милые дамы, вы нам очень помогли!

– Да, не за что. Неужели он? Такой спокойный, столько болезней, пить надо меньше, и мог пойти на убийство?

Всяко бывает в жизни, следователи привыкли не удивляться, а действовать…

Куда пропала отвертка?

С мужчиной больше не церемонились. Забрали прямо из квартиры 13.

– Говори, где спрятал отвертку?

– Какую отвертку? При чем тут отвертка?

– Читай!

Перед ним положили лист  экспертизы, где черным по белому было написано, что судя по характеру повреждений, убийца воспользовался, предположительно, отверткой. Одним ударом пробил до самого сердца, отчего наступила немедленная смерть.

– Нет у меня никакой отвертки.

– А если найдем? Лучше признайся.

– Ищите.

Обыск ничего не дал. Действительно, отвертки нет.

– Говори, куда выбросил, где спрятал орудие убийства?

– Вы с ума сошли! Какое убийство? Я ту женщину не видел ни разу после своего отъезда из санатория. – Тут мужчина достает ту самую записку, что получил от женщины через свой почтовый ящик: «была у тебя, не застала».

– Почему сразу не признался, когда опрашивали весь дом?

– Я ее не узнал на фотографии. Она по жизни была в красном, а тут все черное. – Или соврал, или действительно виной всему были черно-белые фотографии того времени. Цветные фото были редкостью, делались только в особых случаях, если речь шла о криминале.

Попутчик из автобуса

Тут вспомнили гитариста. Если женщина не застала своего потенциального жениха дома, оставила записку и вышла назад из подъезда, то кто ее там мог поджидать? Конечно, гитарист, если он проводил ее до самого дома, а не отправил в одиночестве искать нужный дом в сгущающихся сумерках белой ночи.

– Ты ведь довел женщину до дома на улице Интернационала?

– Ну, да, а что?

– Ты сразу ушел, как только она вошла в подъезд?

– Нет. Остался покурить. Я всю дорогу на автобусе не затянулся ни разу. А потом она стала просить ее проводить до места, боясь заблудиться, опять не покурить.

– Ты ее встретил, выходящую из подъезда?

– Нет. Она как вошла, так больше я ее не видел.

– Врешь! У нас есть доказательства, что она не смогла попасть в квартиру, и вынуждена была вернуться на улицу. Буквально через пару минут после того, как вошла в подъезд.

– Ну, да, вышла, – не моргнув глазом немедленно изменил свои показания молодой человек, понимая, что дальше отпираться не имеет смысла.

– Что было дальше?

– Ничего. Она спросила меня, как добраться обратно в райцентр? Ей на поезд надо было.

– Понятно. И ты повел ее в том направлении, пока на твоем пути не повстречался карьер. Выходит, что ты нас дурил столько времени, путаясь на следственных экспериментах. Где отвертка?!

– Какая отвертка? – Буквально ошалев от вопроса, удивился паренек.

– Которой ты убил женщину?

– Да не убивал я никого!

– Где отвертка? – Буквально по буквам выговорил сквозь зубы следователь. Его начинало раздражать это «ничего не понимаю».

Парень задумался. Ответ поразил:

– Наверное, у него…

Срочно надо в райцентр

Мотоциклист вечером собирался расслабиться, немного принять на грудь, как тут в дверь к нему постучали. Это был его приятель, нигде не работающий 25-и летний парень, с которым было интересно потусоваться, говоря на современном молодежном сленге. Тот прекрасно играл на гитаре, мог петь.

В условиях, когда кроме черно-белого телевизора и одной-двух телевизионных программ не было иных развлечений, такой домашний бард был весьма кстати. Советские люди умели развлекать себя сами, не надеясь на масс-медиа.

– Слушай. Помоги, выручи. Ты еще не выпил?

Люди того времени строго следили за тем, чтобы не садиться за руль в нетрезвом виде. Выпил – это табу, до утра никуда не поедешь. Своего рода общественное соглашение с властями. Выпившего, как ни уговаривай, не добьешься согласия подвезти, если сам не соображаешь, что нельзя ездить в нетрезвом виде.

– Как раз собирался. Хочешь тоже? – Люди были гостеприимные, радовались приходу незваных гостей, немедленно предлагали им выпить и закусить из того, что у всех было хоть немного в запасе на подобные случаи.

– Подожди. Тут такое дело. Одному человеку срочно надо в райцентр.

– Это твой знакомый?

– Нет, но можно сказать, что только что познакомились.

– Я не вожу случайных знакомых на ночь глядя.

– Но это женщина. Она приехала к нам в поселок минут десять назад, и теперь собирается обратно. Она тут никого не знает, ей негде остановиться.

– Постой. Ты хочешь сказать, что ее здесь вообще никто даже не видел, кроме тебя? Странно. Так не бывает.

– Бывает. – Парень рассказал, как познакомился с женщиной в красном, как она ему понравилась, как клеился к ней, получил отпор, но помог ей найти нужный адрес.

– Годится, – ответил мотоциклист. – Иди к ней, попроси еще минут десять подождать. Никуда не отходите от того подъезда, пока я заведу своего железного коня и примчусь на выручку.

Мотоциклы не держали возле подъездов, опасаясь угона, разборки. Как минимум, мотоциклы ставили в сарай, если не было настоящего гаража, до которого надо был еще дойти, открыть все замки, залить бензин из припасенной канистры и масло из бутыли, завестись. Надо подготовиться, ведь путь не близкий, до самого райцентра. Это вам не до соседней улицы доехать с ветерком…

Нескончаемый поток комплиментов

Сидя на заднем сиденье мотоцикла, прижавшись к водителю, непроизвольно обнимая его, женщина в красном слушала комплименты, которые он буквально кричал, полуобернувшись, отчего ее сердце уходило в пятки, потому что казалось, что сейчас они врежутся. Сумочка, единственное что у нее с собой было, больно ударяла ее с левого бока, но она не решалась отпустить хотя бы одну руку, чтобы поправить ее. Ничего, потерплю, думала она. Тут, вроде, недалеко.

– А Вы – красивая!

– Да неужели?

– Конечно. Мой приятель, когда Вас увидел, сразу влюбился, можно сказать.

– Да, было дело. – Подумала, что может закончились комплименты, можно будет сосредоточиться на поездке и на страхах заднего сиденья мотоцикла.

– Где Вы берете такую стильную одежду? – Не унимался мотоциклист, безупречно ведя мотоцикл по каким-то проселочным дорогам, которые якобы короче ведут в райцентр.

– В магазине, – в ответ она кричала почти в самое его ухо.

– В каком?

– У себя дома, в местном магазине.

– А где наш дом? – Не унимался всадник, оседлавший своего коня и одновременно конька по ухаживанию за женщинами.

– Далеко, отсюда не видно.

– В Ленинграде?

– Берите дальше!

– Это где же? Калинин, Новгород, Москва?

– Нет, не угадали. Еще дальше, намного дальше, за Уралом.

– Сдаюсь! Вы выиграли. Просите, что хотите за это!

– Довезите меня побыстрее.

– И так мчусь, что есть силы. Хотя, постойте. Мне надо на минуточку остановиться. Извините, быстро собрался, не приготовился.

Белая ночь

Мотоцикл остановился на проселке возле заброшенного песчаного карьера. Оба седока слезли, мотор заглушили.

Была ясная белая ночь – это когда вокруг все немного светится, как будто раннее утро, и солнце уже вот-вот взойдет. Вдали темнели сосны, это был участок леса.

Мотоциклист, извинившись, спустился в карьер, чтобы оправиться, как он объяснил немного по-военному. Вернулся оттуда быстро, женщина не успела заскучать или испугаться.

…Как она оказалась в карьере, помнила плохо. Все случилось мгновенно. Сильные руки повалили, подхватили. Сопротивление было бесполезным, слишком неравные силы. Мотоциклист обладал огромной физической силой. Затащив пассажирку в карьер, начал насиловать.

Женщина пыталась откупиться, предложив всё, что имела в сумочке. Согласилась отдать также свои драгоценности, что носила. Тот в ответ лишь грубой рукой сорвал сережки, повредив мочки ушей, сдернул колечко с безымянного пальца левой руки.

Женщина был разведена. Ее прежний муж бы пьяница и драчун. Бил сильно. Она давно с ним развелась.

Тот мужчина в санатории ей понравился, хоть и был не чета многим другим самцам, обращавшим на нее свое внимание. Что-то в нем было домашнее, спокойное, уютное, хоть и выглядел он неухоженным и одиноким от рождения. Хотела с ним познакомиться поближе, для чего приехала в этот забытый богом поселок, надеясь встретить там свою последнюю любовь.

Маньяк с мотоциклом

В мотоцикле нашли отвертку для убийства и саперную лопатку для закапывания трупа, которые были неотъемлемой частью мотоцикла, постоянно сопровождавшие своего седока, куда бы он не поехал. Отпираться не имело смысла. Мотоциклист показал следователям место преступления, орудие убийства. А вот с мотивами не заладилось:

– Зачем убил?

– Понравилась.

Мотоциклист был баловнем судьбы. Несмотря на жизнь в забытом богом поселке, у него было всё: деньги, мотоцикл, связи, которые очень ценились в эпоху дефицита, когда деньги сами по себе не давали их обладателю возможности наслаждаться жизнью.

Зачем такому человеку убивать женщину? Боязнь быть разоблаченным в изнасиловании? Так кто ему мешал уговорить красивую женщину познакомиться с не менее красивым и вполне успешным мужчиной. Возможно, они стали бы самой красивой и счастливой парой в поселке, хоть это и звучит немного издевательски, особенно добавление «в поселке».

Разослали фотографию убийцы в соседние отделения милиции, поселки, городки. Нет ли чего еще за ним? И тут, вдруг, нашлась пострадавшая женщина. Ее вот также провели, правда не на мотоцикле, а пешком, попытались изнасиловать. Она откупилась драгоценностями – почти обязательные атрибуты женщин того времени, колечки, сережки, цепочки. Насильник все взял, и… спокойно ушел, оставив свою жертву в целости и сохранности.

Также нашли еще двух пострадавших, к сожалению, которых уже не вернуть в мир живых. Они были убиты, и теперь все собранные улики оказались не в пользу нашего мотоциклиста. Он же преспокойно сознался в этих трех преступлениях.

Не моргнув глазом, пояснил изумленным следователям, что отпустил единственную выжившую женщину, потому что у него с собой не было привычного орудия убийства – отвертки. Мотоцикл был не с ним, вот и не было отвертки. Убивать подручными средствами убийца не хотел. С ума можно сойти от такой логики.

Посадили того серийного убийцу на 15 лет. Это был максимум для того времени, не считая смертной казни. Почему не казнили, если закон позволял, история умалчивает.

Достоверная история

Вы спросите, откуда я узнал о случившемся? В том поселке до поступления в институт жил мой сосед по студенческому общежитию. Он мне и рассказал.

Весь поселок «стоял на ушах» от того, что в их маленьком неприметном населенном пункте на втором этаже деревянного, изрядно обветшавшего дома могла бы случиться великая любовь разведенной красавицы в красном и одинокого заброшенного мужчины, между которыми промелькнула искра божья. Если бы не цепь нелепых случайностей.

«Тафайцайкупафурындаем» – так говаривали на том местном северном наречии жители, приглашая гостей попить чаю. Вот так же за чаем эта история была много раз обговорена в том поселке за многими столами во многих домах и квартирах со всеми подробностями.

И за таким же, только студенческим непрерывным, чаем, заваренным по старинным рецептам той северной местности, которые строго соблюдал мой незабвенный сосед по общежитию, я узнал о короткой, яркой и печальной последней любви женщины в красном.